— Сразу должен предупредить, что я вызвал сюда еще двух коллег из бюро, — говорит Макмиллан. — ... Проведут всё согласно нашему протоколу, — говорит.
«Говорите, говорите, очень интересно», — думает Дугал. В самом деле, работники Бюро могут подозревать, что нападение и убийства совершил один из драконов заповедника, и верить МакФасти у них причин не больше, чем у МакФасти — доверять чужакам с Большого острова.
— Но пока их здесь нет... Пока их здесь нет, я не хочу, чтобы ты держал меня за министерского кретина, Тибериус, — заканчивает Макмиллан мысль, крайне серьёзно глядя на драконолога.
Дугал откидывается на спинку кресла и складывает руки на груди. Молча слушает дальше. Желание быть откровенным на его лице будто борется с нежеланием ввязываться в расследование со всей сопутствующей вознёй. На самом деле Тиберий не знает, с какого конца подойти и как подать «правду» так, чтобы, с одной стороны, министерцы удовлетворились, а с другой выглядело оправданным явное нежелание посвящать их во внутренние дела клана драконологов. На грубом лице отражается работа мысли.
— Смекаю. И эффективной помощи был бы рад, — наконец Дугал расплетает руки. Качает головой. — Неприятно думать, что нас, как всегда, подозревают в том, что нам есть что скрывать... — кажется, за окном светлеет, и дождь постепенно прекращается. — Но нам, как всегда, есть что скрывать, и очень бы не хотелось, чтобы в делах МакФасти опять рыскали те, кто в них ничего не понимает. Но... это не касается красного дракона.
Может быть, Тибериусу и хотелось бы найти в лице Макмиллана союзника, но есть два препятствующих момента: 1) тот не поймёт и не заимеет причин быть на стороне МакФасти; 2) Дугал не доверяет никому.
— К этой твари у нас много вопросов, и поймать её хотим мы сами, в этом секрета нет. А описать я опишу. Он гигантский, больше наших, футов под сорок. Похож, как я уже говорил, на огненного шара мордой, длинная шея, красная чешуя. Когти дюймов по десять, не меньше. Когда он похитил Сольвейг — мою жену — то полетел на юг, к горам, окружающим Заповедник. Но там его спугнули уже хебриды, он бросил жертву на скале, откуда я её забрал, и улетел в сторону Ватерсея. И так как там скрываться негде, а из заповедника его прогонят наши «питомцы», думаю, он полетел либо на Британию, либо должен был затаиться на Уисте или Льюисе. Может быть, Скае. Но наши ребята прочёсывают острова, и никаких следов пребывания дракона не встречали. Так что... возможно, его стоит поискать где-то в Грэмпианских горах.
МакФасти легко поводит плечами. Он показывает, что готов сотрудничать на обозначенных условиях, но — зачем же сразу ставить условия? Разве это не в их интересах — договориться?
— Если вы не верите мне, вы можете спросить церемониального служащего Министерства, он подтвердит насчёт красного гиганта. Что же касается этого чудесного появления... — Дугал делает глубокомысленную паузу, испытующе глядя на Максимиллиана. — Допустим, мы предполагаем, кто мог призвать и разозлить неукротимую южную тварь. Допустим, этого человека уже нет в живых. Как вы думаете, если бы это было так, МакФасти бы позволили трепать имя покойного члена своей семьи?
Говорить о Галлахере как о мёртвом дико и как-то кощунственно, то ли по отношению к Галлахеру, то ли по отношению к безвинно убиенным им. Приписывать же его безумство кому-то из них — уже нечто сродни святотатству. Но есть ли у них выбор? Выдать Гала — это выдать тайну клана, ведь где один всадник, там и остальные. А выдать тайну клана — это буквально отдаться на растерзание всем желающим. А ни Тибериусу, ни Титанезии, никому на Гебридах не хотелось бы отстаивать независимость силой, пускай эта сила у них и есть.
