Разговор с Алекто довольно долго не шел у Августа из головы. Не потому, что был неожиданным или непредсказуемым, и даже не потому, что последствия его предугадать всецело не представлялось возможным, но оттого, что эту роль невыразимец предпочел бы взвалить на себя немного позднее, когда один из особенно назойливых и дотошных коллег наконец-то свалит на пенсию. Конечно, и в его присутствии можно было вершить свои темные дела и оставаться незамеченным, но все же, Руквуд предпочел бы обойтись без лишнего внимания, участия и заботы. В конце концов, иногда тебя может выдать сущая малость: неосторожное слово, внимательный взгляд или… неожиданный интерес к чему бы то ни было. В последнем, конечно, Августа улучали постоянно и в собственном отделе он имел репутацию человека исключительно любознательного, глубоко увлеченного и преданного науке, но одно дело вмешиваться в работу своих же коллег и совсем другое лезть в те дела, что тебя не касаются. Впрочем, что там может понадобиться Темному Лорду, пока оставалось неясным, и, если что невыразимец и мог сказать определенно, так это то, что ему самому нужно от Повелителя и его прихлебателей.

Думая о последнем Руквуд вошел в столовую и кое-как протиснулся в очередь. Несмотря на то, что праздники еще продолжались, многие предпочли выкатиться на работу пораньше, и суета, творящаяся в кабинетах и коридорах, уже сама по себе наводила на мысли о беспорядках и общей обеспокоенности. Мир менялся, общество перестраивалось, диверсии происходили чаще и становились агрессивнее. Пожиратели Смерти, определенно, набирали силу, и те, кто должен был их останавливать, невольно суетились и неизменно спешили по тем или иным вызовам и делам. Не нужно было обладать и десятой долей наблюдательности Августа, чтобы понять: что-то происходит, но он, разумеется, видел и понимал больше и, как и полагалось хорошему шпиону, был готов поделиться сведениями с нужными людьми. Всегда, правда, оставалась некоторая вероятность ошибки, но действительно хороший шпион отличается от плохого именно тем, что умеет отличать одно от другого и не совершает глупых ошибок на пустом месте. И уж в чем-чем, а в этом своем таланте невыразимец был абсолютно уверен. Чего только стоил их роман с Фреей, что даже здесь, в стенах с глазами и ушами, оставался несуществующим.

Очередь двигалась медленно – у стойки разразился скандал. Скоро убедившись, что ничего интересного перепалка из себя не представляет, Август отвернулся и принялся изучать собравшихся за столами волшебников и волшебниц. Одни из них хранили на лицах последствия праздника, другие – предвкушали вкусный обед, третьи – и таких было большинство – скорее болтали о чем-то своем, чем наслаждались трапезой. Как и всегда, среди собравшихся выделялись мрачные и загадочные коллеги, а также стажеры, имевшие, как правило, совершенно особые выражения лица. Одно из них, показавшееся озадаченным и серьезным, привлекло внимание Руквуда, и какое-то время он откровенно таращился на него, совершенно упустив из виду ближайшее окружение, что вдруг решило оказаться исключительно неловким, но, хотя бы, вежливым.

- Да, конечно. Никаких проблем, - в ответ на извинения Эстеллы, невыразимец коротко улыбнулся и «тотчас же потерял к ней всякий интерес», намеренно не провожая удаляющуюся фигуру глазами и не пытаясь тотчас же развернуть оставшуюся в ладони записку. Признаться, значиться на клочке бумаги могло все, что угодно, однако, фамилия Сэлвин практически не оставляла сомнений.

Еще немного потолкавшись в очереди для верности, Август скоро оставил столовую и, выйдя на улицу покурить – что в целом входило в список его привычек – наконец, развернул записку, в которой ожидаемо значилось место встречи и присутствовал тот особенный тон, которым обычно отдавались распоряжения, не терпящие возражений. Чистокровные господа и дамы, признаться, редко пользовались иным, но невыразимец, определенно, предпочитал изящество и лукавство.

Отыскать заброшенный дом оказалось несложно – не так и много их наблюдалось в округе – еще проще было убедиться, что никого не притащил на хвосте, а еще, что не идешь прямиком в западню. Впрочем, случись ему ошибиться, ответ у Руквуда в голове уже был и даже не так далеко ушедший от правды. Впрочем, не стоило и беспокоиться. В тишине и полумраке, едва разгоняемом полуразрушенной крышей, его появления ожидал не десяток авроров и даже не парочка охотников до наживы, но та самая молодая ведьма из министерской столовой да пара пустых вонючих матрасов. Юной леди, наверняка, не нравилось, но Август привык и к худшему.

- Полагаю, у Вас ко мне дело, - пространно начал волшебник, прикуривая вновь и неторопливо изучая пространство вокруг.

Отредактировано Dorothea Parkinson (25-11-2024 17:36:28)

Заброшенное здание внутри не представляло из себя ничего интересного. Окажись это не так, Август, сильно бы удивился, но, пока никакие неожиданности не возникали, оставался все таким же расслабленным и спокойным, точно собирался говорить не о тайных и мрачных делах, но о чем-то куда более прозаичном, например, об архитектуре и ценности исторических зданий. Чудесный же был образец, право слово!

Глядя перед собой и по-прежнему намеренно не замечая приближающуюся волшебницу, Руквуд пытался угадать, что именно ей от него нужно, и как так вышло, что из всех сотрудников Министерства ее выбор остановился именно на нем. Разумеется, сообразить было довольно просто, и мысли сами собой текли в единственном направлении, но, вместе с тем, каждый раз спотыкались о незримую преграду, имя которой было подозрительность. Невыразимец никогда не стал бы тем, кем стал, если бы имел привычку доверять первому встречному и пускаться во все тяжкие по одной лишь догадке – чтобы привлечь его на свою сторону, Эстелле нужно было постараться и, в первую очередь, доказать, что она имеет отношение к той самой организации, а не вызвалась поиграть в разведчиков и шпионов просто так, по доброте душевной.

Сигаретный дым свился клубками и растекся перед лицом Августа, отделяя его от собеседницы. На свету в серебристо-белом тумане были видны маленькие пылинки, разлетевшиеся под ногами непрошеных гостей опустевшего дома, и едва различимые клочки птичьих перьев и пуха. Между делом Руквуд заметил, что здесь довольно давно не собирались люди, но догадка эта ускользнула так же легко, как и появилась. Волшебник сделал глубокую затяжку и стряхнул на пол скопившийся на кончике сигареты пепел.

- Допустим, - холодно и пространно заметил он, по-прежнему не говоря ни «да», ни «нет» и, ровным счетом, никак не обозначая свою принадлежность к числу сторонников Темного Лорда, - и чем же я могу быть Вам полезен?

Времени на беседу, признаться, было не так и много, но невыразимец намеренно никуда не спешил, мастерски игнорируя озабоченность мисс – кажется, она все еще оставалась мисс, - Сэлвин и ее же стремление поскорее покончить с пустой болтовней и заняться несомненно важным и, вероятно, серьезным делом. Услышав то самое заветное кодовое слово – именно его он и ждал – Август отринул практически все сомнения, за исключением самой малости, но теперь считал своим долгом убедиться в надежности молодой ведьмы, в ее умении держать себя в руках, не переходить за грань и вообще выполнять сложную работу, где требовались внимательность и осторожность. Окажись Эстелла импульсивной, резкой и слишком самоуверенной, Руквуду было бы проще переложить дело на себя целиком, но… выполнение задачи, какой бы она не оказалась в итоге, поручили именно ей, а значит, и вмешиваться активно до определенной поры не стоило. В конце концов, каждый из них должен был развиваться, учиться, стремиться к лучшему.

Невыразимец тихо хмыкнул, затушил сигарету, заставив ее исчезнуть и раствориться в пространстве и, сунув руки в карманы, наконец-то воззрился на собеседницу. Как и всегда уверенно и открыто, ничуть не смущаясь смотреть в глаза. Это вообще была его излюбленная игра – смотреть на визави прямо, заставляя его нервничать, сомневаться и тушеваться. Говоря откровенно, то была очередная своеобразная проверка, подпитанная толикой интереса, и все, что оставалось Эстелле, это пройти ее или же провалить.

Отредактировано Dorothea Parkinson (25-11-2024 17:36:41)

Август умел получать ответы. Иногда он находил их в словах своих собеседников, иногда – в интонациях и дребезжании голоса, иногда – в жестах и позах, но куда как чаще – в эмоциях, что волшебники и волшебницы охотно демонстрировали или, напротив, пытались скрыть. Удивительное дело, но порой молчание было куда красноречивее самых продолжительных и витиеватых речей.
От мисс Сэлвин Руквуд изысков не ждал. Ещё при первой встрече девушка показалась ему довольно прямолинейной, и потому, пребывая в расслабленном ожидании, он предполагал, что играть в угадайку ему не придётся. Ни сейчас, ни потом. Дело будет озвучено откровенно, иначе, зачем они здесь? Ради одного лишь подтверждения? – Нет, это вряд ли.
Невыразимец выдохнул тонкую струйку пара, отчетливо выделяющегося на фоне темноты и прохлады воздуха и, решив, что колонна, стоящая в центре зала, не так и дурна, привалился к ней спиной, вытянув вперёд ноги. Как и прежде, всё в его позе и жестах говорило о том, что он никуда не спешит и вообще оказался здесь почти что случайно, однако, глаза его неотрывно следили за выражением лица Эстеллы и тем крохам перемен, что она себе позволяла. Сложно было сказать, что сбивает её с ровного хода мыслей: обеспокоенность, нервозность или предвкушение, но, поразмыслив, Август поставил на первое и второе – для третьего девушка была чересчур осторожна и обстоятельна.
- Предмет?– переспросил он, не требуя ответа на свой вопрос, - Некий предмет, наделённый тёмной магией и обладающий неопределёнными свойствами. На столе у мистера Робардса. Аврорат, как Вам известно, довольно часто занимается тёмными артефактами различной силы и уникальности, но далеко не каждый из них представляет из себя ценность для… заинтересованных лиц. Что Вам известно об этом предмете? Вернее, известно ли Вам что-либо, кроме того, что Вы должны вернуть его законным владельцам? Я спрашиваю не потому, что пытаюсь уличить Вас в неосведомленности, но по той лишь причине, что с авроратом очень легко ошибиться и достать не то, что было необходимо достать.
Руквуд выдержал паузу. Поучать мисс Сэлвин ему решительно не хотелось, равно как и наводить её на правильные мысли, однако, без его непосредственного участия беседа выглядела так, точно молодой ведьме поручили некое дело, но забыли объяснить его суть. Конечно, так могла обнаружить себя осторожность, смешанная с недоверием, но, когда просишь помощи, последнее дело говорить загадками и запутывать и без того запутанную историю. Всё ещё стоя привалившись к колонне, невыразимец попытался вспомнить, не слышал ли чего о новой находке из аврората и не судачили ли о ней в Отделе Тайн. В конце концов, чем бы ни был артефакт, в итоге он всё равно оказывался сперва в руках его коллег, а после и на стеллажах в соответствующей комнате. Сам Август с артефактами практически не работал, но слухи на то и слухи, чтобы залетать даже в самые дальние и тёмные уголки.
- Свой ответ я Вам уже дал,- продолжил волшебник, выныривая из монотонных потоков мыслей, - Хотя бы тем, что я всё ещё не ушёл, но, если нам предстоит работать вместе, сперва мне нужно получить ответы на несколько вопросов. Первый я уже задал, и очень надеюсь, что Вы на него ответите. Второй вопрос: Вы лишь предполагаете или доподлинно знаете, что предмет следует забрать до того, как его начнут изучать? Учитывая специфику моей деятельности, выкрасть артефакт во время переноса и оформления бумаг куда проще, чем достать его с рабочего стола мистера Робардса. Кроме того, поспешность часто приводит к противоположным необходимым результатам, а это совсем не то , что Вам нужно. Ну и наконец, у Вас есть план, и я готов его выслушать. Чтобы планировать, мне самому пока не достаёт информации. Если её не достаёт и Вам, предлагаю начать с этого, иначе план провалится до того, как будет закончен.
Руквуд вновь замолчал, но в этот раз не ушёл в свои мысли и не попытался вновь завести разговор. Это дело поручили мисс Сэлвин, а, значит, ей с ним в итоге и разбираться. Его же роль весьма и весьма посредственна и, как всегда, на первый взгляд незаметна.

Отредактировано Dorothea Parkinson (25-11-2024 17:36:54)

Август любил планировать больше всего на свете. Ему нравилось обдумывать ситуации, просчитывать возможные варианты развития событий, перебирать в голове вероятности и лишь после принимать окончательное решения, однако, сейчас, судя по тому, что говорила мисс Селвин, времени на размышления у него, у них обоих, практически не было. Сколько дневник уже находится в аврорате? Когда его начнут изучать? Где гарантии, что этот момент не наступит сегодня же после обеда? Будь это в его компетенции, Руквуд предпочел бы отвлечь мистера Робардса какой-нибудь ерундой или, скажем, навалить ему неотложных бумажных дел, но для этого требовалось быть кем-то иным, а, значит, и работать надлежало с тем, что есть, а не утопать в бессмысленных предположениях и глупых мыслях, начинающихся с «если бы».
«Дневник, значит…» Невыразимец наконец соизволил отлипнуть от стены и, чуть прищурившись, взглянул на свою собеседницу, пытаясь понять, на сколько она осведомлена об этом предмете и не пытается ли что-нибудь скрыть. С одной стороны, Эстелла вела себя откровенно и говорила прямо, но мужчине все никак не давало покоя ее странное напряженное состояние, вызванное не самыми очевидными причинами. Конечно, можно было сделать ставку на возраст или предположить, что для темноволосой ведьмы это задание самое первое, однако, чем больше Август думал, тем сильнее становились его сомнения. «Что, если это задание тебе не давали вовсе?» - предположил он, еще не веря собственной догадке, - «Что, если ты действуешь сама, по наитию, и по той лишь причине, что времени разбираться у тебя нет? И вот ты просишь помощи и говоришь об ответственности, но… Знаешь ли ты о ней действительно? – Как интересно. Ты… Напугана. И то, что я вижу, - страх. Страх ошибки, провала, промаха». Руквуд тихо хмыкнул и отвернулся, вновь устремляя взгляд в темноту пыльной комнаты, пахнущей прелью и нечистотами. Несколько долгих как вечность секунд он стоял молча, не произнося ни единого слова.
- Ну хорошо, - когда тишина оказалась нарушена, голос невыразимца зазвучал как и прежде ровно и абсолютно спокойно, - я помогу Вам в этом загадочном деле и буду надеяться, что в своих предположениях Вы не ошиблись, а предмет достаточно ценен, чтобы ради него рисковать. Попасться на пустышке было бы очень глупо и, кстати, Вы никогда не задумывались о том, что этот дневник может быть своего рода приманкой для юных, неопытных, но стремящихся отличиться? – Не в этот раз, но в следующий, я советую Вам задуматься, прежде чем лететь на пламя, подобно доверчивому мотыльку. Наши друзья в аврорате отнюдь не глупы, и недооценивать их не стоит.
Август выдержал паузу и тяжело вздохнул, мысленно кляня себя за склонность к наставничеству. Мисс Селвин не просила его советов и нравоучений, но, раз уж теперь они были на одной стороне… Мужчина холодно улыбнулся.
- В этот раз мы их переиграем, - мягко продолжил он, - и преподнесем им весьма неприятный сюрприз. Я сделаю подходящую копию. При детальном изучении она взорвется и полностью уничтожит саму себя. Может быть, при неосторожном обращении, оторвет парочку пальцев или выбьет глаз – за это уже не ручаюсь. Но вот подменять предмет Вам придется самостоятельно. Мне так же потребуется Ваше воспоминание об этом предмете, чтобы воссоздать его внешний вид. Полагаю, с этим, учитывая специфику Вашей работы, у Вас проблем не возникнет?
Руквуд вновь замолчал, позволяя своей собеседнице обдумать услышанное и сделать выводы. Могло статься, что столь пассивное участие «коллеги» ее не устроит, но рисковать собой сильнее необходимого невыразмец не собирался. В конце концов, это было дело мисс Селвин: ее желание и ее ответственность.
Мужчина сунул руку в карман и задумчиво покрутил зачарованный галеон, который имел привычку всюду таскать с собой.
— Предлагаю не терять времени понапрасну, — подумав добавил он, задержав взгляд на своей собеседнице — чем скорее воспоминание окажется у меня, тем скорее я все подготовлю. Только вот... Эстелла, не поймите меня неправильно, но я думаю, что операцию стоит доверить более опытному магу. Возможно, Доротея согласится помочь... Я не принижаю ваших достоинств, но в данном случае рисковать было бы слишком опрометчиво.

Расходились тихо - каждый думал о своем. Эстелла, вероятно, о том, что ей не доверили дело, а Август - о строках письма, которое следовало прямо сейчас отправить Доротее.

Отредактировано Dorothea Parkinson (25-11-2024 17:37:04)